Белый нефритовый заяц

     Кто же он, Лунный Заяц Юэ Ту? По воле богов Заяц толчёт свой порошок бессмертия, снадобье жизни и долголетия нефритовым пестиком в агатовой ступке на Луне, под деревом жизни, волшебной кассией. Да и сам Заяц, согласно древним преданиям, тоже белый, как нефрит, но он не живёт в холодном нефритовом Лунном дворце, он занят трудным и благородным делом – выполняет великую миссию целителя, творца чудодейственных снадобий. Его покровительницы – богиня Нюйва, представляющая женское начало ИНЬ, во владения которой входит Луна, и Сиванму, символизирующая дух бессмертия и долголетия, которая живёт на Земле, на вершине волшебной горы Куньлунь. По мнению автора, образ Зайца, приносящего людям с неба лекарство долгожительства, имеет давние даосские корни, ибо с глубокой древности даосские мудрецы занимались алхимией, пытаясь найти рецепт бессмертия, – и попутно открыли бумагу и порох, развили медицину и химию, философию и поэзию.
     Зачем нужна эта новая реконструкция Лунного Зайца, что стоит за его цельным образом, какой древний архетип он несёт?
     На самом деле Заяц важнее своих божественных покровительниц: он олицетворяет заложенную в каждом человеке мечту о бессмертии. О древности архетипа Юэ Ту говорит то, что этот образ складывался ещё до формирования идеи бессмертия души, в те давние времена, когда мечтали лишь о физическом бессмертии тела. Но одновременно это и чётко сформулированная невозможность воплощения такой мечты. Не случайно Заяц поселён на Луне: он недоступен земным существам, его нельзя обмануть или купить. А прописанные в легендах процессы изготовления снадобья бессмертия – это, по сути, стратагема непрерывного созидательного труда, это Дао творца. Подчёркивая такой философский постулат, автор мистически полагает, что именно Лунному Зайцу обязаны своими достижениями китайские олимпийские чемпионы, использовавшие его волшебные препараты для увеличения силы и выносливости: кору и листья коричного дерева, цветы османтуса, лавровый лист и др.
     Зайца с его сакральными тайнами продления жизни боги отослали на Луну, подальше от глаза людского. А не таилось ли за этой лунной ссылкой некое древнее сокровенное знание о секретах жизни, подобно египетской "Книги Тота" (тоже, кстати, лунного бога), – вопрошает Владимир Бондаренко. Ведь не случайно богиня Нюйва, устроившая на земле тот золотой век, о котором до сих пор грезят китайские мудрецы, благословив Зайца на самый благородный труд целителя и хранителя дара бессмертия, отправила его именно на Луну, загадочный мистический символ, связывающий жизни всех людей: "Сиянье лунное мне снегом показалось, Холодным ветром вдруг дохнуло от окна... Над домом, где друзья мои остались, Сейчас такая же, наверное, луна" (Ли Бо, "Вспоминая родную страну" пер. И.Бродского).
     Там, на Луне, Заяц, преодолев все искушения жизни, всё так же творит чудо вечной жизни в своей агатовой ступке.
     Владимир Бондаренко прослеживает другие причины, почему сакральное во многих странах и религиях Юго-Восточной Азии водворено на Луне. Луна олицетворяла женское начало ИНЬ – темноту, воду, холод, женскую покорность. Солнце считалось носителем мужского начала ЯН и символизировало энергию, свет, тепло, мужскую твёрдость. Вместе с тем, Луна – источник загадочной энергетики, спутник любви и поэзии, но заодно и свидетель всех ночных преступлений. Культ этой планеты существовал у всех древних народов, не без основания наделявших её магическими свойствами. Автор приводит интересные статистические данные об увеличении количества правонарушений во время полнолуний; в полнолуние на свет появляется больше детей, чем в другое время. Лунный календарь до сих пор используется при определении сроков беременности (кстати, девять месяцев – это тот период, за который Луна обходит Землю по орбите). Лунные зодиакальные знаки (кардинальные, фиксированные, подавленные) определяют психический склад личности человека. Понятно, почему Заяц, носитель сакрального потаённого знания, не мог не поселиться на Луне. Интересно, что схожесть лунных пятен с обликом Зайца замечена не только древними народами азиатского Юго-Востока, но и современными астрономами. Видимо, поэтому белый Заяц Юэ Ту, непременный участник переселения душ, появления драконов и других магических ритуалов, не может жить в ином месте.
     Благородный Заяц, предложив себя в пищу странствовавшему Будде, бросился в костёр – и не сгорел. В награду за свою готовность к самопожертвованию он был перенесен на Луну, и с той поры это благочестивое животное без устали толчёт там в ступке снадобья для людей под коричным деревом – символом бессмертия. Сейчас многие мощные сакральные мифологические символы Азии превратились в предмет наживы, рыночное средство извлечения прибыли. В примитивизированном низменном изображении они продаются в местных лавчонках, вкупе со смазливым и наглым американским кроликом Банни. Но Лунного Зайца, я счастью, такая подмена не коснулась, и он по-прежнему символизирует долголетие, трудолюбие и исцеление.
     Прослеживал истоки Зайца во множестве собранных им легенд и сказаний Китая, Кореи, Индии, Вьетнама и даже Южной Америки (у инков, ацтеков и майя), Бондаренко не обходит историю формирования имиджа зайца и в России, указывая прежде всего на санскритские корни этого слова. Заяц известен в древнеславянской мифологии: считая его одним из воплощений Велеса, молнии Перуна сравнивали с этим быстроногим животным. Однако в более поздние времена он приобрёл зловещую, враждебную для людей смысловую нагрузку, вплоть до демонизации в виде зайца – ведьмака и колдуна. Автор связывает негативизацию образа зайца с борьбой христианства против остатков язычества в древней Руси; этим же, видимо, объясняется отрицательная заячья символика в народных приметах, и поговорках. Но вместе с тем приручённый заяц занял прочное место в канонических иконах свв. Благоверных Петра и Февронии, небесных покровителей семьи и брака.
     Имеет заяц заслуги перед русской историей и культурой. Не будем забывать, что Санкт-Петербург "начался быть" с возведения Петропавловской крепости на Яннисаари – Заячьем острове. И кто знает, может быть, один из длинноухих грызунов по-своему способствовал избавлению России от наполеоновского нашествия "двунадесяти язык". С тонким чувством юмора автор ссылается на общеизвестный факт, когда накануне вторжения лошадь Наполеона на берегу Немана испугалась зайца и сбросила своего всадника на землю. Все присутствующие, включая самого императора, расценили это как дурное предзнаменование, каковое и сбылось через несколько месяцев. А разве не спас косой Александра Сергеевича Пушкина, когда тот накануне восстания декабристов решился бежать из села Михайловского в Петербург? И собирался поэт аккурат 13 декабря 1825 года заглянуть на квартиру Константина Рылеева, где в тот вечер собрался весь штаб заговорщиков. Быть бы Александру Сергеевичу "во глубине сибирских руд", да вовремя подвернулся ему на дороге заяц (уж не Лунный ли?).
     Следует заметить, что предыдущее столетие ознаменовалось "реабилитацией" зайца в русском и советском искусстве. Владимир Бондаренко, знаток поэзии Серебряного века, находит таинственную связь, соединяющую луну с зайцем в творчестве Клюева, Есенина, Заболоцкого и других. Нужно также упомянуть и о образе трудолюбивого доброжелательного Зайца в мультфильмах (включая бессмертный ''Ну, погоди!"), в песнях – вплоть до озорной бесшабашной песенки "Про зайцев" из кинофильма "Бриллиантовая рука". Может быть именно по этой причине в городе Коврове, в гербе которого уютно устроился заяц, создан музей, посвящённый этому трогательному животному.
     Перманентный многотысячелетний культ Лунного Зайца в Китае не ослабевает и сейчас. Каждый год в середине сентября вечером миллионы китайцев выходят на улицу и пытаются разглядеть на полной луне контуры зайца, толкущего лекарство бессмертия. В этот день сотни миллионов зайцев, изображённых на сотнях миллионов лунных пряников "юэ бин", поедаются за вечерним чаем. Что значит довольно наивный культ Лунного Зайца в современном высокотехнологичном Китае – задаёт вопрос Бондаренко. И отвечает: он обеспечивает преемственность поколений, способствует последовательному развитию национальной идеи.
     Праздники Середины осени, праздники Лунного Зайца в ведущих странах Востока за последние годы отмечали не только яркими и шумными лунными фестивалями, но и запуском лунных космических кораблей – индийского спутника луны "Чандраян" (по имени бога луны Чандры), японского "Кагуя" – в честь лунной принцессы из Нефритового дворца. В 2004 году Китай объявил о начале программы изучения луны, названной "Чань Э", и в 2012 году аппарат "Чань Э-2" опустит на её поверхность луноход "Лунный Заяц", а "Чань Э-3" в 2017 году привезёт образцы лунного грунта, добытого усердным грызуном. В перспективе Китай не исключает создания постоянно обитаемой лунной базы. Так древняя мифология, отражающая дух нации, соединяется с достижениями науки и техники.
     Свято место пусто не бывает – грустно констатирует Владимир Бондаренко: закончилась космическая гонка СССР – США, начался марафон Китай – Индия – Япония. Лидерство, вполне вероятно, будет принадлежать не тем, кто делал первые шаги в космосе, а новым ведущим странам Юго-Восточной Азии. С ними и будет общаться древний обитатель Луны – Заяц – символ трудолюбия и мудрости Востока. Так это доброе животное способствует объединению людей разных поколений, помогает им разрешить извечный спор "отцов и детей".
     "Запад есть Запад, Восток есть Восток, И вместе им не сойтись" Р.Киплинг). Но древняя величавая мудрость Востока ныне довлеет над суетностью и гедонизмом Запада, отринувшего свои имперские мифы. Национальный характер китайцев, результат их многотысячелетней цивилизации, дал возможность объединить древнюю национальную мифологию и национальный дух с новейшими технологиями.
     Автор с тревогой отмечает, что в нынешней однобоко вестернизированной России наша старина, наша древность, наш национальный дух вызывают лишь иронию и улыбку. У нас древность истории, отечественная мифология отделены от политических и экономических реалий. Над прошлым смеёмся, о будущем высоких технологий только болтаем. В результате у нас нет ни того, ни другого.
     Книга "Подлинная история Лунного Зайца" не претендует на статус научного исследования, её автор – писатель, журналист, критик, но она отнюдь не является простой компиляцией чего-то общеизвестного. Увлечённый искусством и культурой Востока, автор прочитал и осмыслил, в том числе и в геополитическом плане, сотни источников – от мифов и легенд до научных монографий. В итоге он предлагает своё – поверх системы – представление о генезе этого таинственного животного, о путях его распространения по восточному миру, и представление и видение это зачастую отлично от концепций учёных-мифологов и синологов. Достоинством книги Бондаренко является изящная простота языка и доступность мысли, та лёгкость, с которой он вводит читателя в своеобразный, очень сложный мир восточных героев и богов, в ажурные хитросплетения затейливых идеологий древних философов и поэтов. Это позволяет даже неподготовленному читателю свободно ориентироваться в непростом азиатском космополисе.